Состояние вопроса: Исследования феномена потребления достаточно подробно представлены в научной литературе — философской, культурологической, социологической, психологической, экономической. Однако его описывают в основном в комплексном виде, без обращения к частным аспектам потребительства. Не менее важным является конкретный анализ данного феномена в контексте образования и образовательной деятельности.
Результаты: Популярная в настоящее время идея переориентации традиционной российской системы образования с подготовки творца и инноватора на подготовку прежде всего квалифицированного потребителя не отражает реальных потребностей современного информационного общества. Продукт такой системы — будущий «образованец» — был бы, конечно, идеальным объектом как коммерческой, так и политической рекламы, разнообразных форм пропаганды и манипуляции. Он стал бы идеальным потребителем, покупающим вещи, которые ему не нужны. Избежать формирования послушного, безответственного, интеллектуально и нравственно бездарного общества можно только с помощью системы образования, интегрирующей учащихся в мир творящей культуры, в культуру производства, а не только потребления. Образование должно создавать не просто квалифицированного специалиста, но еще интеллектуально и морально развитую личность.
Область применения результатов: Направленность образования на формирование творца, а не потребителя, позволяет избежать негативного воздействия на все сферы общества, так как качество образования определяет качество социально развития в самом широком смысле.
Выводы: Образование должно соответствовать требованиям опережающей адаптации к жизни, развития креативной личности, способной самостоятельно понимать и оценивать жизненную ситуацию. Борьба с примитивной потребительской ориентацией необходима для развития системы образования, стимулирующей массовое стремление к знаниям и реализацию творческого потенциала человека.
Ключевые слова: культура потребления, образование, квалифицированный потребитель, понимание, методологическое мышление.
Сегодня много говорится о реформах системы образования. Одни авторы вдохновлены происходящими процессами реформирования. Другие же, наоборот, проявляют жесточайший критицизм. Можно сказать, что сегодня происходит некий процесс выравнивания, который сводится к тезису: каково общество — таково и образование. Если российский социум стал потребительским, то и образовательная система приобретает соответствующие черты. На наш взгляд, запущенная сегодня «машинерия» реформирования оказывается полностью деструктивной.
Нет совершенных систем, и в любой можно найти недостатки. Однако советское образование довольно хорошо решало задачи подготовки будущего работника, воспитания гражданина и многостороннего развития личности. Сейчас система образования переориентируется с этих задач на формирование воспеваемого А. А. Фурсенко квалифицированного потребителя. Экс-министр в качестве порока советской системы образования увидел ее стремление создать человека-творца, а не пользующегося результатами труда других квалифицированного потребителя. Получивший вузовское образование человек, видимо, должен уметь качественно пить, есть и покупать гаджеты, не понимая, зачем он их покупает. Квалифицированный потребитель вряд ли сможет обслуживать стратегически важные объекты. А если каждый выпускник трансформируется в пользователя-потребителя, неясно, кто станет субъектом производства. Ведь как бы квалифицированно потребитель ни потреблял, создавать он ничего не будет.
Сегодня и так достаточно квалифицированных потребителей, которые ведут себя так, будто считают продукты и вещи не созданными другими людьми, а данностью, само собой возникающей на полках магазинов, и забывшие о том, что кому-то следует производить обожаемые и алчно потребляемые ими вещи. Страна должна получать различные ресурсы, а если это страна квалифицированных потребителей, получать она их будет из-за границы, откуда даром ничего не отдадут. Следовательно, нужно будет их покупать или менять на что-то свое. Но стране потребителей нечего предложить взамен. Ориентация образования на консьюмеризм только закрепощает сырьевую зависимость России от других стран.
«Нам такое количество творцов совсем не нужно, — заявил министр образования А. А. Фурсенко, отвечая на вопросы «Независимой газеты». — Не менее важно готовить людей, которые могли бы квалифицированно использовать знания и умения для претворения в жизнь идей, предложенных другими людьми» [цит. по: 8, с. 69]. Конечно, нужны специалисты, способные квалифицированно реализовывать созданные другими людьми проекты. Но нет никакой необходимости направлять всю систему образования в эту сторону. Не имеется ли в виду отказ от ориентации образования на инновационность? Не имеется ли в виду ориентация образовательной системы на реализацию разработанных зарубежными специалистами проектов, а значит, и ориентация на десуверенизацию страны?
Впрочем, в типично сырьевых экономических условиях действительно не нужны высококвалифицированные кадры. Они просто не найдут себе применения тогда, когда экономика сводится к трубе. Как отмечает Б. Ю. Кагарлицкий, в 90-е годы переход к капитализму сопровождался разрушением созданных в СССР производительных сил. Часть научного и технологического потенциала страны была уничтожена, экономика становилась сырьевой и колониальной, но система образования продолжала готовить кадры. В итоге специалистов было столько, сколько такая система не могла переварить, и началась массовая эмиграция. Уровень образования и рабочей силы значительно превышал потребности деградировавшей экономики. И власть начала реформу образования, цель которой — максимально снизить эффективность системы образования, снизить уровень знаний [см.: 3]. Однако ни в какие ворота не вписывается тезис типа «образование должно готовить потребителей, поскольку выстроенная нами система экономики-деграданта не нуждается в высококвалифицированных кадрах». А по сути получается, что именно это имеют в виду реформаторы образования.
Определение путей развития образования и вообще всех социальных сфер зависит от специфики целей, которые ставятся перед образованием. Если целью является формирование потребителя как объекта политических манипуляций, стоит ожидать «особой» модернизации во всех сферах жизни человека и общества. Если раньше целью образования было формирование профессионалов и личностей, складывается впечатление, что сегодня основная цель — создание послушного, атомизированного, безответственного, интеллектуально и нравственно бездарного общества. Необходим переход от материально потребляющего «образованца» к материально и культурно творящему образованному человеку. Образование призвано интегрировать учащихся в мир творящей культуры, в культуру производства, а не потребления. Образование должно создавать не просто квалифицированного специалиста, но еще интеллектуально и морально развитую личность.
Конечно, есть необходимость обучать людей делать осознанный рациональный выбор товаров и услуг, нести ответственность за этот выбор, отделять реальные потребности от фиктивных, защищать свои права перед производителем, эффективно противостоять манипуляциям со стороны производителей, обогащать знание о товарах и отделять качественный товар от некачественного. Только непонятно, почему некоторые авторы именуют все это потребительским образованием [см.: 2], к которому также относят профилактику алкоголизма и наркомании. Если А. А. Фурсенко все перечисленное имел в виду, следует сказать, что образование, конечно, не должно ограничиваться этим. Однако наверняка экс-министр, по-видимому, совсем не это предполагал, говоря об образовании потребителей.
Высокий образовательный ресурс нужен всегда. Образование — та ценность, которая должна быть не единожды достигнута, а сопровождать развитие общества постоянно, ибо она является наиглавнейшим условием его существования и развития. Образование деградирует настолько, что перестает производить даже квалифицированного потребителя, взращивая просто потребителя, наделенного сверхвысокими амбициями и ожиданиями и сверхограниченным кругозором. Воспеваемая А. А. Фурсенко и его идейными союзниками система образования далека от той системы, которая является инструментом действительного образовывания человека, повышения его рациональности и нравственности, средством противостояния различного рода манипуляциям. Будущий «образованец» — идеальный объект как коммерческой, так и политической рекламы, различных форм пропаганды и манипуляции. Он будет идеальным потребителем, покупающим вещи, которые ему не нужны, берущим кредиты на ненужные вещи и не задумывающимся о том, как он впоследствии будет погашать кредитные долги.
Поражает то равнодушие интеллигенции, с которым она принимает доктрину школьной реформы, которую изложил А. А. Фурсенко. Ведь если реформа школы в России дойдет по этой траектории до ее логического конца, то для интеллигенции места в новом обществе не останется в принципе; интеллигент и консьюмер — два принципиально разных социокультурных типа.
Делая ставку на низкий уровень образования, власть, возможно, и решает свои тактические проблемы (необразованными людьми ведь управлять проще), но роет сама себе и обществу яму, если исходить из контекста стратегических проблем. Недостаток квалифицированных кадров способен обернуться полным крахом во всех структурах социального развития, и никакая модернизация не будет возможна. Страна, не производящая интеллектуальный капитал, вынуждена будет его покупать (возможно, за важные ресурсы или территорию) за границей. Она и ее инфраструктура обречены на упадок. Наконец, трудно комментировать слова человека, узревшего в создании человека-творца порок, а в конституировании квалифицированного потребителя — благо. Жаль, что советское образование отчаянно критикуют те, кто сами его некогда получали.
В сегодняшнюю информационную эпоху повседневность теряет связь с надежностью, стабильностью и укорененностью, и все больше связывается с нелинейностью, неизвестностью, тревогой, неуверенностью. Выпускниками высших учебных заведений должны быть люди, обладающие прежде всего хорошо отточенным методологическим мышлением, а не только фактуальными знаниями, которые мало поддаются практическому использованию, быстро устаревают (особенно в эпоху стремительного роста знания) и едва ли создают плацдарм для независимости мышления. И уж тем более выпускниками не должны быть квалифицированные потребители. Если человек мыслит исключительно фактами, он не мыслит или же его мышление направляет выводы в неверное русло. Если человек мыслит тенденциями, то отдельными фактами ход его мышления становится трудно сбить. Как писал Ф. Ницше, «школа не имеет более важной задачи, как обучать строгому мышлению, осторожности в суждениях и последовательности в умозаключениях» [цит. по: 4, с. 643].
Стандарты формального образования обычно отстают, а зачастую очень сильно отстают от требований общества. Поэтому в стенах школы необходимо воспитывать стремление к самостоятельному образованию, а заодно умение это стремление осуществлять; тем более что отставание академической системы образования от насущных социальных нужд — явление нормальное и закономерное. Существует стратегия создания максимально большего запаса знаний по самому широкому спектру общих и специализированных дисциплин. Однако такая стратегия уступает стратегии выработки способностей к ориентации во всей системе современных знаний на основе личностно осмысленных критериев выбора каждым индивидом вектора собственного образования и формирования субъектом в самом себе страсти к постоянному пополнению знаний и их систематизации в своем сознании и практической деятельности. Ведь образование не сводится к одному лишь усвоению готовых результатов.
Принцип непрерывности особо актуален сегодня, в эпоху «текучей современности», быстрого устаревания и смены теоретических истин и практических методик. Непрерывность означает постоянное развитие природных задатков и способностей, расширение кругозора, совершенствование профессиональных качеств специалиста, интеллектуального, этического и эстетического потенциала личности. Образовательная непрерывность является залогом успешной адаптации человека к меняющемуся миру и реализации проекта личностного самоконструирования. Динамичный мир требует интеллектуально и профессионально динамичного субъекта — субъекта собственного, а также социального развития. Однако современная реформируемая школа очень слабо формирует стремление учиться, а отсутствие социальной справедливости (диплом как гарантия жизненного успеха) снимает с образованности ту ценность, которой она должна обладать.
Пока студент обучается по одной технологии и парадигме, к моменту окончания вуза эта парадигма изнашивается, и ей на смену приходит новая система знаний — более совершенная и адаптированная к реалиям текущего дня. Выпускник оказывается неадаптированным. И некоторые вузовские дисциплины, читаемые в течение нескольких десятков лет в первозданном виде, без нововведений, теряют актуальность и отдаляются от реальности. Встречаются люди, которые имеют достаточно обширные знания, но у них отсутствует знание того, как эти знания применить, что говорит о недостатке соразмерности их профессионализма и социальной адекватности. Так что в сегодняшнем образовании мы находим такие взаимосвязанные проблемы, как устаревание знания и его излишняя фактуальность в ущерб методологичности. Знание большого числа фактов и концепций вовсе необязательно сопряжено с хорошим умением их анализировать, с методологической глубиной.
Образование призвано не только давать студенту фактуальные знания, но и учить его мыслить, предоставлять помимо фактов (многие из них действительно бесполезные) методологию. Более того, образование должно удерживать баланс между фундаментальными знаниями, методологическим каркасом, и практичными нововведениями в сфере науки и технологий, и не уклоняться в одну из этих сторон.
Проблема знания, его накопления и прироста — далеко не самая актуальная для современности. Она была актуальна тогда, когда знаний было мало. Сейчас же, в век глобального знания (и, соответственно, глобального псевдознания, мифа) в большей степени актуализируется проблема понимания. «В школе и университете преподаватели призваны развивать творческие способности, учить не знать, а прежде всего понимать» [5, с. 84]. С. И. Мозжилин и А. Н. Неверов пишут: «Выявление психологических механизмов, образующих понимание, имеет неоценимое значение в деле формирования методик полноценного образования». Далее авторы приводят слова А. А. Брудного: «Понимание — это свобода находить новые смыслы. Ибо понять можно только то, что имеет смысл. А получать образование? Выстраивать гетерархию (может быть, синархию) смыслов» [6, с. 188].
Понимание — это надстройка над знанием, более высокий уровень, который достигается, в первую очередь, не путем простого накопления и прироста знаний, а путем методологического осмысления действительности, зачаток которого мы видим в декартовском императиве сомнения. Здесь уместно вспомнить Ф. Ницше, называвшего недоверие пробным камнем, определяющим чистое золото достоверности [7]. Скептический дух сомнения служит вакциной от догматизации.
Конечно, в информационную эпоху скепсис не является панацеей, но, в отличие от слепой веры и формального набора фактов, он позволяет хотя бы частично отделять зерна от плевел на когнитивном поле, приобретать не столько убеждения, сколько способ приобретения убеждений. Так, знание в исторической науке предполагает просто усвоение исторической хронологии, в то время как понимание связано с умением не только увидеть события, но увидеть и объяснить тенденции как взаимосвязи между событиями, причины и следствия событий. Понимание содержит в себе знание в качестве элемента. Знание выступает некоей результирующей категорией. Понимание же процессуально, и процесс этот постоянно формирует новое знание. С помощью понимания человек находит опору при адаптации к меняющемуся миру. Понимание становится метаориентиром жизни, оно помогает человеку остаться в структуре меняющегося бытия, не выпасть из него. Понимание принципов и взаимосвязей с лихвой компенсирует незнание некоторых фактов. И если в свое время Ф. Бэкон отождествлял знание с силой, то сегодня более справедливо отождествлять понимание с силой.
Обучение без понимания, без размышления теряет смысл. «Разрушение системы образования привело к тому, что на выходе из этой “системы” мы получаем “человека непонимающего” и очень далекого от категории “интеллигентный”, — пишет Е. В. Астахова, ссылаясь на И. М. Ильинского. — Понимание как ведущая предметная область образования попросту “выпала” из системы. Человек, одиозно запрограммированный только на материальные ценности, психологически и информационно перегруженный, перестал понимать законы физики и химии, взаимосвязь цифр и чисел, общественные законы и процессы, правописание и грамматические конструкции. И уж, тем более, свое предназначение в обществе, свои обязательства перед ним» [1, с. 403 — 404].
Соответственно, система образования должна отвечать требованиям конституирования опережающей адаптации к жизни, и понимание здесь играет самую важную роль. Без решительной борьбы с потребительской антикогнитивностью, восстановления высокого статуса ученого и серьезной переориентации системы образования массовое формирование страсти к знаниям и стремления к самообразованию не может состояться.
Список литературы
- Астахова Е. В. Поколение next в университетском контексте: есть ли основания для оптимизма? // «Новая» и «старая» интеллигенция: общее и особенное / РГГУ, социолог. фак-т, Центр социолог. исследований. Под общей ред. Ж. Т. Тощенко. Редактор-составитель М. С. Цапко. — М.: РГГУ, — 2012. С. 403 — 407.
- Девиантность в обществе потребления: Коллективная монография. Под ред. Я. И. Гилинского и Т. В. Шипуновой. — СПб.: Издательский Дом «Алеф- Пресс», 2012. — 464 с.
- Кагарлицкий Б. Ю. Марксизм: не рекомендовано для обучения. — М.: Алгоритм, Эксмо, 2005. — 480 с.
- Кара-Мурза С. Г. Советская цивилизация. — М.: Алгоритм, Эксмо, 2008. — 1200 с.
- Маслов В. И. Роль образования в современном мире // Век глобализации. — 2013. — №2. — С. 83 — 92.
- Мозжилин С. И., Неверов А. Н. Рецензия на книгу «Методология психологии: проблемы и перспективы. Учебное пособие» // Вопросы философии. — 2014. — №5. — С. 186 — 189.
- Ницше Ф. Странник и его тень. — М.: Азбука, 2012. — 224 с.
- Панфилова Т. В. Реформирование высшего образования в России: демократизация или бюрократизация? // Общественные науки и современность. — №4. — С. 65 — 72.
Ильин А.Н. Квалифицированный потребитель – цель системы образования? // Философия и гуманитарные науки в информационном обществе №4(6) октябрь – декабрь 2014. С. 49-57. URL: http://fikio.ru/wp-content/uploads/2015/03/Filosofija-i-gumanitarnyie-nauki-v-informatsionnom-obschestve-2014-04.pdf
