Экологический кризис автором сопрягается с функционированием рыночной экономики. Поскольку неолиберализм настроен на максимизацию прибыли и превращение в товар любых человеческих ресурсов, он глубоко анти-экологичен. «Воспитание» обществ в духе потребления настраивает массовое сознание против экологических императивов.
Ключевые слова: потребление, экологический кризис, рынок, неолиберализм, бизнес.
Ф. Энгельс писал, что за победами над природой происходит месть природы. Он приводил пример выкорчевывания лесов для получения пахотной земли, что влекло за собой запустение и ликвидацию центров скопления и сохранения влаги. Поэтому Энгельс высказывал сомнения в том, что человек безраздельно властвует над природой, и называл бессмысленным и противоестественным представление (распространенное в Европе и развитое в христианстве) о противоположности между духом и материей, человеком и природой, душой и телом. Также Энгельс выразил актуальную и для нашего времени мысль, что при капиталистическом способе производства капиталисты мыслят о наиболее ближайших результатах своей деятельности и не задумываются о том, что она вместе с прибылью приносит вред природе в отдаленном будущем [5].
Рыночная экономика, выраженная в форме глобального неолиберализма, является анти-экологичной в своей сущности. Сохранение природы и максимизация прибыли выступают антагонистичными ценностями, и неолиберализм сделал свой выбор в сторону воспитания в обществе неудержимого, трагичного для окружающей среды потребления, которое выступает средством поддержания экономики, рассчитанной на рост прибыли как самоцель.
По замечанию Э. Ласло, высказанному в начале «нулевых» гг., современная цивилизация потребила за пятьдесят последних лет столько же товаров и услуг (по стоимости в неизменных ценах), сколько все вместе взятые предыдущие поколения [3]. Кризис экологии нашего времени есть одно из проявлений мегакризиса, включающего экономический, геополитический, социокультурный кризисы. Биосфера трансформируется в мусоробиосферу.
До сих пор модно вещать о примате умственного труда над физическим, постиндустриализма над индустриализмом, цифровой экономики над реальной и т.д. Нередко о материальном базисе просто забывают или отводят ему вторичное место, заявляя, что научно-технический прогресс вырывает «бразды правления» у реального сектора и отдает их «надреальному», цифровому. Однако скорее всего, как только мир серьезно тряхнет, и обнаружится недостаток еды, воды, энергоносителей, чистого воздуха, выяснится, что все разговоры о постиндустриализме – пустая болтовня. Об этом говорит экологическая ситуация. Она как бы наклоняется над нашим ухом и шепчет: «отбросьте на свалку весь дискурс об инфоматизации и цифровизации, а вместе с тем абсолютизацию рыночной экономики».
Некоторые авторы утверждают, что множащиеся экологические катастрофы заставляют людей пересматривать характер производственных отношений, задумываться о необходимости отхода от капитализма. Вдруг все наоборот, и высказываемый оптимизм граничит с утопизмом? Что если эти катастрофы только упрочивают капитализм? Когда на Новый Орлеан обрушился ураган «Катрина», власти отказались проводить масштабную эвакуацию, положившись на антисоциальный неолиберальный принцип «пусть каждый спасается сам». Это природное бедствие в лицемерной форме использовалось властями США, чтобы углубить губительную для жителей неолиберализацию в одном из ее аспектов – провести приватизацию системы образования в городе. И эта инициатива реализовывалась без учета мнения пострадавших людей. Капиталу свойственно использовать катастрофы в своих целях – для ликвидации социальных прав граждан и углубления рыночных реформ. Опираясь на данный случай, С. Жижек пишет: «По всей видимости, будущие экологические потрясения отнюдь не будут подрывать капитализм – они только будут его укреплять» [2].
Бизнес и госструктуры в условиях рынка функционируют в направлении укрепления рыночно-потребительского сознания в обществе. В общественном сознании нормализуются почти все проблемы капитализма. Все существующее – разумно. Широкий охват получила манипулирующая массовым сознанием коммерческая реклама, производящая спрос на товары, далеко не всегда нужные покупателям. В соответствии с меняющейся модой звучит призыв: приобретать – выбрасывать после краткого периода использования – заново приобретать, но более современную модель. Очевидно, что такой императив глубоко антиэкологичен.
Потребительская индустрия целенаправленно производит недолговечные товары, быстро приходящие в негодность, что заставляет потребителя снова покупать и тем самым вовлекаться в мало осмысленный потребительский оборот, серьезно расточающий ресурсы. Когда товар ломается сразу по истечении гарантийного срока, этот факт ставит под сомнение подлинность научно-технического прогресса или по крайней мере делает актуальным вопрос о том, в нужном ли направлении НТП идет. Хотя технологии для создания практически вечных девайсов давно существуют, их применение нерентабельно; нужно, чтобы одни и те же люди как можно чаще меняли купленные товары на новые, усиливая товарный оборот. Если человек не поддается рекламному внушению о необходимости быстрой смены гаджетов, ему все равно приходится их менять; заставляет уже не идеологизация, а физическая поломка. Вместо природо- и культуросообразности ничем не ограниченный бизнес интересуется выгодой.
Потребительская культура, неотделимая от неолиберальной идеологии, разобщает людей, взращивает индивидуализм, отупляет чувство социальной ответственности. Модные вещи как средства самопозиционирования перед другими людьми выступают более значимыми в ценностном отношении, чем социальные, политические, эколомические или экологические проблемы общества – как национального, так и глобального. Практически каждый из нас относится к типично капиталистическому нерациональному расхищению ресурсов как к норме.
Прислушаемся к мнению К. Поланьи, который говорит, что свободный саморегулирующийся рынок «не мог бы существовать сколько-нибудь долго, напрочь не уничтожая и человеческую, и природную субстанцию общества; он истребил бы человека физически, а окружающую среду обратил пустыней» (цит. по [4, с. 156]). Вот он медленно но верно и обращает среду обитания в пустыню. «Разве сама модель пренебрежения сопутствующим ущербом не является капитализмом?» [2], – спрашивает C. Жижек. Под сопутствующим ущербом понимается давление на окружающую среду. Недаром А. Бадью говорил о том, что капитализм оскотинивает человека, который живет по своим интересам и занимается саморазрушением [1].
Давно известный тезис «социализм или варварство» остается актуальным и поныне. Вместе с тем, особой значимостью отличается в наше время альтернатива «социализм или экологическая катастрофа».
Список литературы:
- Бадью А. Философия и событие. Беседы с кратким введением в философию Алена Бадью / Пер. с франц. – Институт Общегуманитарных Исследований, 2013. – 192 с.
- Жижек С. Уроки аэропокалипсиса // Лiва. URL: http://liva.com.ua/uroki-aeropokalipsisa.html
- Степин В.С. Глобализация идиалог культур: проблема ценностей // Век глобализации №2, 2011. С. 8-17.
- Хомский Н. Избранное / Ноам Хомский; пер. с англ. Сергей Александровский, Вадим Глушаков. – М.: Энциклопедия-ру, 2016. – 720 с.
- Энгельс Ф. Диалектика природы // К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения. Издание второе. Т.20. – М.: Государственное издательство политической литературы, 1961. С. 339-626.
Ильин А.Н. Антиэкологичная сущность общества потребления // Экология и природопользование: устойчивое развитие сельских территорий. Сборник статей по материалам III Всероссийской научно-практической конференции / Отв. за вып. А.Г. Максименко. – Краснодар: КубГАУ, 2023. С. 699-702.
